Минимализм от восточных мудрецов

Швеция, Норвегия, Дания или Япония — страны, которые первыми приходят на ум, когда речь заходит о минимализме. Вдохновение и практические советы ищем в основном из скандинавских источников, ведь сегодня именно скандинавский минимализм является своего рода эталоном.

Однако за многие столетия до того, как мы стали называть себя минималистами, не в Европе, а на мусульманском Востоке существовали люди, постигшие идеальный минимализм и в вещах, и в мыслях. Кажущиеся мусульманские страны ассоциируются с минимализмом в последнюю очередь: обилие красок, замысловатые орнаменты, роскошные ткани и драгоценные камни выглядят красиво, но совсем не минималистично.

Тогда кто же эти минималисты Востока?

Суфии — последователи мистико-аскетического течения в исламе, которые постигают Бога через любовь.

За столетия до нас эти мудрецы постигли главное для всех суфиев. гармония живет в отказе от излишеств.Избавлялись от отрицательных мыслей и ненужных вещей, чтобы освободить в своей жизни место для любви к миру. Формировали принципы минимализма до того, как стали увлеченно рассматривать красивые белоснежные интерьеры и читать статьи об эффективном расхламлении.

Конечно, мы не суфии. Многие из нас не стремятся к тому уровню развития личности, который был у этих мудрецов. Возможно, нам это и не нужно. Но всем нам необходимо вдохновение, чтобы укрепиться в своих устремлениях на пути к минимализму. Эссенция из размышлений суфиев подходит для этого как нельзя лучше: достаточно лишь мысленно поменять слово «суфизм» на «минимализм».

Итак, погружаясь в мистический, далекий мир суфийской традиции, мы находим изречение неизвестного мыслителя.

Суфизм нельзя постичь, слушай sermons. В некоторых случаях его учат на примерах и с помощью наставлений, доступных не всем органам чувств.

Если заменим слово «суфизм» на «минимализм», то сразу поймем, что настоящими минималистами стать нам невозможно до осознания возможности и желательности жить иначе. Как бы ни уговаривали, как бы прекрасны ни были статьи об умеренности, пока минимализм не станет единственным возможным образом жизни в гармонии, минималистами мы не станем. Это состояние своего рода просветление: в один момент смотрим на свою жизнь и понимаем, что по-настоящему жить нам мешает хлам и мысли-паразиты. Здесь переходим к мысли писателя XX века афганского происхождения Идриса Шаха:

Человек спит, но пробудиться нужно правильным образом. Также нужно иметь средства, чтобы извлечь пользу из пробуждения.

Приход к минимализму часто похож на пробуждение: мы словно стряхиваем с себя остатки сна и обнаруживаем, что задыхаемся от обилия вещей. Но мало просто осознать это, нужно с толком подойти к процессу возрождения, не боясь трудностей нового пути.

Персидский поэт-суфий Саади говорил:

Я видел араба, жителя пустыни, сидящего в компании ювелиров. Он рассказывал: «Однажды я заблудился в пустыне, и у меня закончились все припасы. Казалось, мне не избегнуть гибели, как вдруг я заметил набитый матерчатый мешок. Никогда мне не забыть той радости и ликования, которые я ощутил при мысли, что это сушеные зерна, и отчаяния, когда я обнаружил, что мешок полон жемчуга».

Как бы ни была прекрасна та или иная вещь, если она нам не нужна, то и радости от неё нет. Окружая себя нужными вещами, становимся счастливее. Однако это не значит, что от приятных мелочей стоит вовсе отказаться. Мы не дервиши, так что оставим за собой право на простые мирские слабости.

Одно из главнейших достижений на пути к гармонии – это избавление от зависимостей: от вещей, от деструктивных мыслей, которые нарушают душевный покой. Об этом высказался мыслитель Сумнун. На вопрос о том, что такое суфизм, ответил:

Суфизм означает, что ты ничем не владеешь, и ничто не властно над тобой.

Аналогично может звучать и определение минимализма. Трудно двигаться вперед, когда от каждой вещи и от каждой мысли к вам тянется цепь: избавление от лишнего освобождает.

В свою очередь персидские суфии Аль-Худжвири и Аль-Газали проясняют ситуацию с часто задаваемым вопросом: «Не связан ли минимализм с бедностью, когда ограниченное количество вещей есть следствие невозможности их приобретения?» Или, напротив: «Минимализм — причуда богатых?». Вот как ответили на эти вопросы восточные мыслители.

Дервиши — это термин, указывающий на священную нищету. «Нищий — это не тот, кто лишен пропитания, а тот, чья природа лишена желаний». Аль-Худжвири.

— Влияют ли деньги на сердца образованных людей?

— Если деньги могут оказывать воздействие на сердца, значит, люди не образованны.

Аль-Газали

Мы понимаем, что бедны или богаты мы одинаково, а минимализм все равно личный выбор. Ни образование, ни бедность, ни богатство не являются предпосылками к разумному потреблению. Аль-Худжвири и Аль-Газали напоминают нам, что минимализм на одном из своих уровней — философия. Чтобы приблизиться к минимализму, нам нужно расти духовно, не исключая бытовой составляющей этого образа жизни.

Еще одно изречение Аль-Газали, в котором персидский философ очень лаконично и доступно передал суть всего мира.

Только то, что не теряется при крушении судна, принадлежит тебе.

Сколько бы мы ни покупали, сколько бы ни стремились к земным благам, по-настоящему своё никто купить не может: настоящие сокровища получаем только через личное развитие.

Суфизм — богатейший источник знаний для всех областей жизни. Это таинственное, полное мудрости течение духовно обогатит каждого, кто обратится к нему. Потому в конце этого длинного рассуждения хотелось бы привезти одну из самых простых, и в то же время важных мыслей, которая подытожит всё, о чем так много написано выше. Баязид Бистами говорил:

Лучше всего человеку быть совершенно свободным: ни от аскетизма, ни от теорий, ни от практик. В свободе — со всем.

На пути к минимализму мы не должны избавляясь от одной зависимости, приобретать другую. Сначала гонимся за вещами, потом за их отсутствием — в обоих вариантах загоняя себя в угол. Пусть ваш путь к минимализму будет легким, освободительным путешествием к самому себе, а мудрые предшественники вдохновят вас на это приключение.

Автор: Алёна Левашова—Черникова