Неудачные попытки применить минимализм

С завистью разглядывала я фотографии после расхламления: белые стены, блестящие полы, простор между вешалками в интернете. Пальто Джошуа Филдз Милбурна на кирпичной стене в квартире выглядело как произведение искусства. Дэвид Бруно оставил в доме минималиста 100 любимых вещей. Так минималистично, что вполне могли бы жить кочевым образом.

Как и многим до меня (и многим после, которые осуждали и разбирали этот опыт), в строке поиска Pinterest при наборе «минималистичный дизайн» хотелось пустого пространства и чистых линий, простоты, обещанной Мари Кондо.

Мир минималиста славится обещаниями: больше места для жизни, размышлений, свободы от привязанности к предметам. Моя семья с тремя детьми никак не вязалась с этими картинами. Игрушки везде, постоянный беспорядок, а мой просторный дом казался задыхающимся под вещами. Я была поглощена ими.

Я решила стать минималистом, оставив только нужное и любимое из своих вещей. Проходила по комнатам, разбирая категории, избавляясь от всего, для чего находила причину. Шкаф я опустошила — большинство платьев для особых случаев и неудобных туфель отправились на помойку, как и бесчисленное количество рубашек с дырками и жирными пятнами (которые я носила чаще, чем следовало). В комиссионный магазин отнесла несколько коробок со старой кухонной утварью, праздничными украшениями и диванными подушками. Казалось, что это не так уж и важно.

Приняв вызов минимализма, избавилась более чем от 400 вещей за месяц. Сначала выбрасывала по одной вещи в день, затем – две, потом – три, и так до конца месяца.

Я освободила все ящики от хлама. Избавилась от столь дорогих детских вещей, из которых дети уже выросли. Разобрала памятные сувениры: фотографии одноклассников, имена которых давно стёрлись у меня из памяти, записки поклонников и значки за достижения в хоре.

Я знала, что минимализм – образ жизни, а не стиль, но все равно отчаяние накатывало, когда смотрела вокруг. Хаос не исчез. Стены оставались запачканными. Сколько бы я ни тратила на перемены в жизни, где-то всегда оставался беспорядок, еще пара пар обуви и ещё одна куча конвертов, требующих внимания. И хотя количество вещей сократилось до минимума, работы по дому осталось столько же, будто ничего не изменилось.

Через несколько месяцев жизни по принципу минимализма я могла назвать все свои вещи. Открывала документ на экране и перечисляла всё: от содержимого косметички до вещей в шкафу, кухне или коридоре. Хотелось разобраться, что делать с этим всем имуществом, но список показал, как мало осталось действительно моих вещей.

Основной фактор, помешавший минимализму изменить мою жизнь, заключался в том, что большая часть вещей, вызывавших стресс, не принадлежала мне. Если бы я избавилась от вещей мужа и детей, дом опустел бы. Вещи из моего списка могли разместиться маленькой кучкой в углу спальни, но только если бы там исчезли все ботинки мужа. Именно это стало главной причиной, по которой я не смогла обнаружить иллюзорное свободное пространство. Моя жизнь была заполнена вещами других людей, и моей обязанностью было заботиться о них.

Необходимо было разгребать горы игрушек, подаренных родственниками. Мне нужно было помнить, где в доме находится каждая вещь. Нужно было, чтобы всё было на месте. Предполагалось, что я – хозяин всего этого барахла, которое на самом деле было чужим, а у меня просто путалось под ногами.

У меня всегда было мало личных вещей, зато работы по дому хватало. Приняв минимализм, я не изменила положения; это лишь подчеркнуло незаметность материнства. Считается, что мама единственная, кто отвечает за всё: уборку, порядок и уют. Мама делает всё комфортным и счастливым. Она помнит о всех делах и выполняет их сама или поручает кому-то. Минимализм показал мне, как большую часть жизни я тратила на заботы о других и чужом, а не о себе.

Стоит присмотреться не к моим вещам, а к популярному мнению о моей ответственности за всё у других. Для большего жизненного пространства и размышлений следовало прекратить служение.

На самом деле это не минимализм случайно, а то, что помогло восстановить чувство пространства и свободы в собственной жизни.
Бесчисленные разговоры с мужем о труде и просьбы взять на себя часть его ответственности в совместной жизни стали этому поводом.

Теперь меньше всего раздражает меня всё, когда нет необходимости постоянно самой убирать или напоминать другим об этом. Я сегодня с трудом себя назвала бы минималистом, но часто испытываю то спокойствие, которое я так искала на этих идеализированных картинках. И если в шкафу не пусто, то хоть в голове порядок.

Перевод: Ната Б.